Словарь половцова

Русский биографический словарь. Под наблюдением председателя Императорскаго Русскаго Историческаго Общества А.А.Половцова. . Под редакцией Н.П.Чулкова , Е.С.Шумигоскаго и М.Г.Курдюмова , Н.Д.Чечулина и М.Г.Курдюмова , Б.Л.Модзалевскаго . 25 томов. Спб., типография И.Н.Скороходова, типография Г.Лисснера и Д.Совко, типография Главнаго Управления Уделов, типография Товарищества «Общественная Польза», типография Академии наук, 1896-1918. 24,4 x 17,8 см. В двадцати пяти современных полукожаных переплетах. Отличная сохранность. Издание представляет историческую ценность. Полный комплект. Большая редкость.
Т. I. (1896). Аарон – Император Александр II. , 892, II c.
T. II. (1900). Алексинский – Бестужев-Рюмин. , 1-478, 481-799 c.
T. III. (1908). Бетанкур – Бякстер. , 1-688, 685-695 c.
T. IV. (1914). Гааг-Гербель. , 494 c.
T. V. (1916). Герберский – Гогенлоэ. , 442 c.
T. VI. (1905). Дабелов – Дядьковский. , 748 c.
T. VII. (1916). Жабокритский – Зяловский. , 588 c.
T. VIII. (1897). Ибак – Ключарев. , 756 c.
T. IX. (1903). Кнаппе – Кюхельбекер. , 1-160 c., 161-240 столб., 241-708 с.
T. X. (1914). Лабзина – Ляшенко. , 846 c.
T. XI. (1914). Нааке-Накенский – Николай Николаевич Старший. , 388 c.
T. XII. (1905). Обезъянинов – Очкин. , 480 c.
T. XIII. (1902). Павел, преподобный – Петр (Илейка). , 1-48, 33(2)-48(2), 49-64, 49(2)-64(2), 65-711 c.
T. XIV. (1905). Плавильщиков – Примо. , 800 c.
T. XV. (1910). Притвич-Рейс. , 560 c.
T. XVI. (1913). Рейтерн – Рольцберг. , 436 c.
T. XVII. (1918). Романова – Рясовский. , 817 c.
T. XVIII. (1904). Сабанеев – Смыслов. , 673 c.
T. XIX. (1909). Смеловский – Суворина. , 1-240, 240а-240i, 241-608 c.
T. XX. (1912). Суворова – Ткачев. , 600 c.
T. XXI. (1901). Фабер – Цявловский. , 521 c.
T. XXII. (1905). Чаадаев – Швитков. , 642 c.
T. XXIII. (1911). Шебанов – Шютц. , 557 c.
T. XXIV. (1912). Щапов – Юшневский. , 365 c.
T. XXV. (1913). Яблонский – Фомин. , 493 c.
Библиография: Международная книга, 9-965, 23-358, 27-620, 56-372, 74-650.
Словарь Императорского Русского исторического общества – выдающийся труд, один из наиболее полных и крупных словарей императорской России. Обширные биографические и библиографические материалы Словаря сохраняют свою актуальность для исследователей и в настоящее время. Работа над словарем продолжалась более 20 лет, а последний из 25 томов увидел свет через год после Октябрьской революции. Полный комплект издания стал библиографической редкостью уже в первой четверти XX века во многом из-за неспешности, с которой издавались отдельные тома. Наибольшую ценность представляют 1 и 17 тома, выпущенные в 1896 и 1918 г.г.
Издание печаталось на средства и под руководством председателя Исторического общества Александра Александровича Половцова (1832-1909), по словам графа С.Ю.Витте – человека удивительного. Совершенно бедный молодой чиновник А.А.Половцов дослужился до тайного советника, был обер-прокурором Сената, членом Государственного Совета. Прославился как меценат и промышленник. По линии матери он приходился родственником знаменитому историку С.С.Татищеву. Женитьба на петербургской красавице Надежде Михайловне Июневой, внебрачной дочери великого князя Михаила Павловича и воспитаннице барона Александра Штиглица, обеспечила А.А.Половцову громадное состояние. Бездетный барон Штиглиц был богатейшим русским банкиром и завещал все свое состояние приемной дочери: кроме различной недвижимости в разных государственных бумагах составлявшее, по утверждению С.Ю.Витте, около 50 миллионов рублей. Впрочем, к концу жизни А.А.Половцова оно было растрачено на благотворительность, удачные и не слишком финансовые операции, строительство Надеждинского завода (в честь Июневой). По завещанию барона часть средств была отведена на завершение строительства и поддержание Училища технического рисования им. А.Л.Штиглица.
С.Ю.Витте впервые встретил А.А.Половцова в Киеве, когда тот проводил государственную ревизию и удивил министра финансов тем, с каким пылом содействовал увольнению некоторых лиц, например, генерал-губернатора М.И.Черткова. «Половцов был человек несомненно умный, толковый, даже с государственным умом. Благодаря его состоянию и знакомству с Великими Князьями — они ему протежировали, в особенности Великий Князь Владимир Александрович … был обер-прокурором Сената». Самую большую загадку для С.Ю.Витте составляло то, как, будучи «таким толковым человеком» в управлении государством, А.А.Половцов сохранял удивительную беспечность в личных делах. Особенно его смущала финансовая недальновидность А.А.Половцова и некоторое, свойственное ему, низкопоклонничество перед высокопоставленными особами.
После кончины А.А.Половцова в 1909 г. руководство изданием Биографического словаря перешло к великому князю Николаю Михайловичу. Но к этому времени за Словарем уже закрепилось название «Словаря Половцова». События 1917 г. не позволили продолжить этот грандиозный труд. Оказались пропущены буквы «В», «Е», часть от «Т» до «У». Последний том был издан Историческим обществом, отбросившим звание «Императорского» после революции, в 1918 г. только благодаря недюжинным усилиям двух выдающихся ученых, академиков Императорской Академии наук, А.С.Лаппо-Данилевского и В.И.Вернадского. Всего было издано только 2/3 из запланированных биографий.
В 25 томов словаря вошли 40 000 биографий русских деятелей науки, врачей, инженеров, мореплавателей, художников, военных, писателей, поэтов, театральных деятелей. Много внимания уделено представителям купеческого сословия, филантропам, ревнителям православия. В Словаре встречаются и биографии иностранцев, но все они так или иначе тесно связаны с Россией. Им посвящен весь 16-й том.
А.А.Половцов задумывал Русский биографический словарь как шеститомник, но с началом работы стало ясно, что подобное издание — дело государственного масштаба. А.А.Половцов полагал, что Словарь должен стать «осуществлением патриотической мысли» основателя Исторического общества — Александра II. В словарь включались все лица, упоминавшиеся в значимых русских исторических памятниках. Особое внимание уделялось Высочайшим наградам, а также другим знакам монаршего благоволения. А.А.Половцов самостоятельно правил все статьи, помещавшиеся в словаре, чем нередко вызывал раздражение сотрудников.
Именитый библиограф, историк литературы и пушкинист Б.Л.Модзалевский, принимавший весьма деятельное участие в составлении словаря, в 1909 г., незадолго до смерти А.А.Половцова, писал, что с ним стало очень трудно работать: медлительность в работе над словарем он во многом объяснял принципиальностью своего редактора. В составлении Словаря принимали участие историки самых разных убеждений, занятий, специализаций. Часть из них уже имела опыт по составлению других больших словарей, например, В.В.Бобынин и А.Н.Пынин – одни из авторов Словаря Брокгауза и Ефрона. Среди заметных ученых и общественных деятелей был блестящий специалист по историографии и русским летописям К.Н.Бестужев-Рюмин, библиографическую часть, которая до сих пор считается одной из лучших составляющих издания, написал выдающийся библиограф Б.М.Городецкий, в работе над Словарем также принимали участие почетный академик и доктор права А.Ф.Кони, литературовед, академик и этнограф А.Н.Пынин, и др.
Русский биографически словарь до сих пор остается одним из самых известных и выдающихся изданий Императорского исторического общества. Почетными председателями Общества, как правило, были представители августейшего семейства: император Александр III, великие князья Владимир Александрович и Николай Михайлович. В состав Общества входили известные русские историки П.П.Пекарский, С.М.Соловьев, Н.И.Костомаров, С.Ф.Платонов, В.О.Ключевский, B.C.Иконников и др. Несравненная по значимости работа была проделана в рамках сбора и публикации документов по истории России из отечественных и зарубежных архивов. Ежегодно Историческое общество выпускало несколько номеров Сборника, где они печатались. Деятельность Общества была полностью открытой, но вступить в него можно было только по приглашению нескольких действительных участников или одного из основателей.
Устав Исторического общества гласил, что особое внимание должно быть уделено документам петровской эпохи и следующих периодов. Документы, отражающие историю внешней и внутренней политики России, ее международное положение не случайно стали предметом внимания Общества. Поражение России в Крымской войне, заключение Парижского мира и воссоединение Германии несколько поколебали престиж Российской империи на международной арене. Поэтому проблема поднятия мощи России встала с особой остротой. Русская внешняя политика XVIII — начала XIX в.в. превратила Россию в великую державу, следовательно, очень важным оказалось обратиться к историческим документам тех лет. Основная работа по подготовке издания Сборника Русского исторического общества лежала на его ответственных секретарях, в частности, первом из них — А.А.Половцове. Именно в Сборнике были опубликованы первые подготовительные материалы к Биографическому словарю.

Русские писатели 20 века: биографический словарь / Сост. П. А. Николаев. – М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. – 808 с.: ил.

Настоящий Словарь входит в систему энциклопеди­ческих трудов, посвященных русской словесной куль­туре. В нем характеризуются все виды писательского творчества: проза, поэзия, драматургия, детская лите­ратура, литературоведение и литературная критика.

Он отвечает основным положениям современной на­уки об историческом пути русской литературы в двад­цатом веке. Этот путь был как бы предугадан послед­ними классиками предшествующего столетия А. Чеховым и Л. Толстым, встретившими новый век с тревогой и надеждой, относящимися и к культуре. (Строго говоря, надо было бы включить и эти имена в настоящее изда­ние, но все-таки они — плоть от плоти века девятнад­цатого.) И то и другое подтвердилось в полной мере.

По данному Словарю можно составить мартиролог писателей 20 века куда более гигантский по сравнению с известным мартирологом А. Герцена. Трагической оказалась не только история России, но и судьба ее художников слова. Даже внешне благополучных, не отторгнутых властью (М. Горький, М. Шолохов, А. Фадеев, И. Эренбург, К. Симонов и др.) не мино­вали драмы.

С другой стороны, одним из подтверждений надеж­ды великих писателей прошлого был расцвет отечест­венной литературы, сохранившей несмотря ни на что в целом свою эстетическую свободу. Из русских худож­ников слова 20 века более ста писателей — мировые величины. В количественном отношении это куда боль­ше того, что дал «золотой век» русской литературы.

Политические режимы в 20 веке не любили культу­ру. Не только ту, что прямо противостояла власти, но и ту, что была на стороне существующего строя: в данном случае опасались ее относительной независимо­сти. Поэтому, например, после Отечественной войны 1941-1945 годов, которая была выиграна отчасти бла­годаря литературе, формировавшей патриотические чувства парода, одной из первых политических акций власть сделала суд над писателями, а вскоре и над ху­дожниками, представляющими другие виды искусства. II общий мотив осуждения столь несхожих но миро­воззрению и стилю художников, как А. Ахматова и М. Зощенко — они мыслят и ведут себя независимо.

Защищаясь, художественная литература во второй половине 20 века апеллировала к народу и одновре­менно защищала и его от режима. Неслучайно ее глав­ным эстетическим достижением в этот период стала так называемая «деревенская проза», подготовленная ве­ликим поэтическим опытом А. Твардовского и пред­ставленная такими именами, как Ф. Абрамов, С. Залы­гин, В. Астафьев, Б. Можаев, В. Распутин, В. Белов и, естественно, А. Солженицын.

Словарь отрицает кладбищенские, «поминальные» мо­тивы относительно советской литературы. Не говоря о ее классиках, нельзя не признать, что даже многие писатели русского зарубежья созревали в ее пределах. Новые известные имена, заявившие о себе в последнее десятилетие, в большей степени наследники предшест­вующего длительного этапа в истории культуры 20 века, чем это кажется современной критике.

Д. С. Лихачев говорил, что история культуры не есть ее прогресс: она — накопление культуры. Отвергая ме­тонимический взгляд на литературу, когда часть худо­жественного явления выдается за ее целое, Словарь старается представить общий позитивный эстетический результат всего накопленного в истории нашей нацио­нальной литературы. «Слагаемые» этого результата очень разные по ценности, по художественному содер­жанию, но присутствуют между ними и внутренние свя­зующие нити, что вполне понятно: культура — едина.

Словарь можно воспринимать как продолжение многотомного словаря «Русские писатели. 1800-1917», осуществляемого издательством «Большая Российская энциклопедия» (опубликовано четыре тома). Но пред­лагаемое издание имеет и специфические структурные признаки: его можно назвать «авторской энциклопе­ дией». Разумеется, все традиционные жанровые и со­держательные качества словарных статей, их библио­графические «нормы» здесь присутствуют, но наличе­ствуют индивидуальные авторские стили и аналитиче­ские подходы к материалу. Условное определение издания как «авторской энциклопедии» объясняет его некоторые содержательные и структурные моменты. Редакционная коллегия приняла в расчет авторские терминологические характеристики исторических со­бытий. Например, «октябрь 1917 года»: и «револю­ция» и «переворот» — тем более, что эта разноголосица была обычной и для того времени, в том числе и в среде большевиков (И. В. Сталин озаглавил свою юби­лейную статью в газете «Правда» в 1918 году: «Октяб­рьский переворот»).

Мы посчитали также необходимым согласиться с ав­торским определением объема той или иной статьи он, как правило, диктовался не только (а иногда — и не столько) значительностью объекта энциклопедиче­ского рассмотрения, сколько степенью изученности «предмета» или сегодняшней информированности о нем (например, статьи о Д. Бедном, А. Безыменском). А также — манерой изложения того или иного автора статьи, которую редколлегия стремилась сохранить, -п редставляя, таким образом, не только панораму лите­ратуры 20 столетия, но и спектр различных исследова­тельских подходов и стилевых особенностей современ­ных аналитиков литературного процесса. Это послед­нее обстоятельство отчасти проясняет вопрос об адре­сате издания. Оно предназначено как для всех тех, кто интересуется русской словесностью 20 века, так и для ее исследователей. Создатели Словаря надеются, что эта книга послужит содержательным материалом для будущей научной истории русской литературы уходя­щего столетия — и в то же время составит увлекатель­ное чтение для самого узкого круга читателей, в т. ч. школьников и студентов. Это неудивительно для кни­ги, среди авторов которой есть такие писательские име­на, как С. Залыгин, Л. Озеров, Ф. Искандер, А. Борщаговский, а также крупнейшие литературоведы и критики, которым и принадлежала инициатива этого издания. Некоторые из них и сами стали объектами энциклопедического повествования.

На структуре статей не могло не сказаться большое различие в литературном опыте авторов и их принад­лежность к разным литературным «цехам». В Словаре, по существу, предпринята попытка объединить два, строго говоря, неодинаковых «ведомства»: литературо­ведение с его историческим «великодушием», обяза­тельным для науки, и литературную критику, свобод­ную от этого (что является не ее недостатком, а самой природой). Но публицистических пристрастий авторы-критики старались избегать (один из характерных при­меров — статьи А. Бочарова о писательских антиподах: В. Гроссмане и В. Кожевникове), хотя, конечно, кое-какие мировоззренческие предпочтения не могли не ска­заться в тексте.

Авторы не использовали материал для обоснования своих нынешних культурно-социологических концеп­ций. Они исходили из того, что он самодостаточен, дорог своим историческим качеством. Информацион­но-аналитический принцип издания можно назвать «объединяющим». То есть, создавая своеобразный пан­теон русской художественной словесности уходящего века, писатели, литературоведы, критики увидели в этом возможность творческого согласия, в котором очень нуждается современное литературное сообщест­во. Всеми осознается такая общественно-нравственная потребность. В русской литературе 20 века, которая при всех своих различиях (и не только в смысле эсте­тического качества) имела в лучших образцах, как уже сказано, общее — относительную свободу от диктата внешних обстоятельств. Необходимость же ее энцикло­педической характеристики вытекает из общей задачи нашего времени: расширить информационное про­странство знаний о прошедшем культурном развитии России, что позволяет хотя бы в малой степени прогно­зировать ее ближайшее и отдаленное будущее.

В основе словника издания лежали два критерия: художественный уровень произведений и знаковость имен их авторов — в общенациональном и мировом сознании. Они не всегда совпадали, эти критерии, но в любом литературном опыте — великом или не столь значимом — присутствовал тот или иной признак.

Настоящий Словарь не академичен, как упомянутые тома широко известного издания «Русские писатели. 1800-1917», и не насыщен большими источниковедче­скими данными (в частности, архивными) — это дело неблизкого будущего.

Естественно, не все достойные писатели 20 века здесь представлены. А многие из тех, кто охарактери­зован, уже не удовлетворяют нынешнее позитивное эс­тетическое восприятие. Но здесь — биографическая ис­тория русской литературы, какой она была в великом и трагическом столетии. Многие авторы статей были и остаются активными участниками литературной исто­рии — тем обоснованнее выглядит их право на участие в данном издании.

Читатели могут указать на отсутствие в Словаре ста­тей о таких замечательных писателях, как Г. Айги, В. Быков, Ч. Айтматов и другие. Многие их тексты создавались на русском языке, их вклад в русскую литературу и вообще в русскую культуру весьма зна­чителен., Но главный источник их творчества — в их национальной духовной стихии: чувашской, белорус­ской, киргизской и т.д. Они, как правило, и начинали писать на родном языке и предметом их повествований была жизнь их национальной родины. Поэтому в со­временном художественном мире они, прежде всего, представляют свою национальную литературу. Приме­ры В. Набокова и И. Бродского не опровергают этого положения: основные начала их творчества — в преде­лах специфически русских художественных феноме­нов.

В работе над Словарем были разные этапы. Перво­начально он создавался, так сказать, на общественных началах, при небольшой финансовой поддержке ин­ститута «Открытое общество», в частном издательстве » Рандеву-АМ » (главный редактор С. А. Надеев ). Зна­менитые авторы не сетовали по поводу мизерных гоно­раров. К редакторской работе привлекались — тоже на общественных началах — три-четыре человека (особая роль в редактировании текстов принадлежала И. И. Николаевой, ушедшей из жизни незадолго до выхода в свет Словаря).

Некоторые статьи создавались почти на конкурсной основе: два-три автора, а иногда и более предоставляли разные тексты об одном писателе — чаще всего, круп­ном. Иногда в уточнении биографических данных по­могали живущие писатели (А. Солженицын и др.).

Авторы и редакторы учли все положительное, что было достигнуто в аналогичных изданиях — словарях, созданных под руководством В. Казака, А. Николюкина, Н. Скатова.

На заключительной стадии, уже в издательстве «Большая Российская энциклопедия», работа над Сло­варем приобрела качественно новый характер, сущест­венно расширился словник издания, и укрепилась его информационная база (здесь особая роль принадлежа­ла доктору филологических наук Г. В. Якушевой). Ис­правлению обнаруженных фактических ошибок и не­точностей способствовала также работа профессиональ­ных энциклопедических библиографов и корректоров.

Исследование русской литературы 20 века в энцик­лопедическом жанре только начинается. Оно, несом­ненно, будет продолжено. Будущим энциклопедистам предстоит оценить огромное количество новых имен, и тогда станет ясно, какое место занимала в духовной жизни России и мира русская художественная словес­ность двадцатого столетия.

Словарь «Русские писатели 20 века», станет заметной вехой в истории российской на­уки и культуры и просто подарком для всех цените­лей великой русской литературы.

[ad01]